(коммунистическое подполье Южной Кореи сороковых и пятидесятых)
Опубликовано в 2004 году в газете "Сеульский вестник"
В прошлом году в одном американском архиве я случайно увидел несколько снимков, сделанных американским корреспондентом летом 1948 года на какой-то захолустной южнокорейской станции. Железнодорожный пейзаж, в общем-то, одинаков во всех странах: пероны, стрелки, водокачки. Однако на фотографиях было хорошо видно, что все важнейшие станционные объекты обнесены каменными стенами или окружены окопами, а самым высоким объектом на станции является не водокачка, а сторожевая вышка, на которой отчётливо различим часовой с пулемётом.
1948 год.
Южнокорейский полустанок всегда готов к налёту красных партизан
Речь, повторяю, идёт о лете 1948 года. До начала Корейской войны остаётся ещё два года. От кого же, в таком случае, собираются оборонять маленький полустанок в центральной Корее? Конечно же, от коммунистов-партизан. Гражданская война в Южной Корее началась задолго до 25 июня 1950 года, и продолжалась она и после того, как формально война Севера и Юга завершилась в июле 1953 г.
Освобождение Кореи в августе 1945 года стало началом внутрикорейской гражданской смуты. Во многом ответственность за неё несут великие державы, СССР и США, которые превратили Корейский полуостров в арену борьбы за своё влияние. Однако я бы не стал сводить весь корейский конфликт к схватке ставленников Москвы со ставленниками Вашингтона. Фактически в Корее переплелись соперничество сверхдержав и внутренняя гражданская война.
Поначалу борьба между южнокорейскими левыми и южнокорейским правыми носила мирный характер, хотя уже в конце 1945 года обе стороны стали прибегать к убийствам и запугиванию оппонентов. Однако в 1946 г., после запрета южнокорейской компартии, левые приняли решение начать в Южной Корее масштабное партизанское движение. Решение это, естественно, было согласовано с Москвой, которая с самого начала оказывала значительную помочь в обучении и снаряжении партизанских отрядов.
Для подготовки партизанских командиров и специалистов-диверсантов на Севере было создано т.н. Кандонское военно-политическое училище. Во главе училища встал советский кореец Пак Бён Юль (с которым я, кстати, встречался в Москве в начале 1990-х годов), а вооружались отряды из арсеналов японской Квантунской армии, которые были захвачены советскими войсками во время скоротечной и победоносной кампании в августе 1945 г. Любопытно, что в те времена сами партизаны называли себя именно русским словом «партизан», и только впоследствии, после 1960 г., в северокорейских документах их задним числом переименовали на корейский лад.
Основную массу бойцов составляли молодые южнокорейские коммунисты, которые тайно переправлялись на Север активным коммунистическим подпольем. После нескольких месяцев обучения из них формировались отряды, которые отправлялись через 38-ю параллель на Юг. Впрочем, в составе отрядов были и выходцы из Северной Кореи (в те времена это были, скорее, географические а не политические понятия).
Надо сказать, что Южная Корея – это страна, для ведения партизанской борьбы не очень-то подходящая. В те времена корейские горы, ныне покрытые лесом, представляли собой просто голые холмы. В стране существовала развитая сеть коммуникаций, построенная в колониальные времена (японцы были активными строителями железных дорог и телефонных линий). Высокая плотность населения тоже обычно скорее препятствует партизанам, чем помогает им. В этих условиях относительный успех корейских красных партизан показывает, что они пользовались немалой поддержкой населения. Без такой поддержки они не продержались бы и нескольких месяцев.
Однако основными районами партизанских операций стали наименее населенные районы страны, в первую очередь – горный массив Чирисан и горные хребты восточного побережья. Именно там находились основные партизанские базы, и именно там проходили основные операции партизан.
Драматический характер приняли события на Чечжудо – острове, который в первые годы после освобождения находился под фактическим контролем коммунистов и их союзников. Когда правое проамериканское правительство попыталось установить на острове свои порядки, местные коммунисты подняли восстание. В ночь на 3 апреля 1948 г. боевые группы атаковали местные органы власти и дома их руководителей. Представители реакционного режима вырезались целыми семьями – впрочем, правые поступали с «красными бандитами» точно так же. К концу 1949 г., когда восстание на Чечжудо было наконец подавлено, от «белого» и «красного» террора погибло около 15% всего населения острова.
В этой связи, пожалуй, необходимо небольшое отступление. В последние голы, когда маятник политической жизни в Корее ощутимо сдвинулся влево, южнокорейская печать пишет почти исключительно о «белом терроре», об акциях, направленных против партизан. У рядового южнокорейского читателя, особенно молодого, создаётся впечатление, что пытками и казнями в те кровавые годы занимались только корейские «белые», в то время как корейские «красные» были рыцарями без страха и упрёка. Мне лично это весьма напоминает тот образ российской гражданской войны, который сформировала у молодёжи постперестроечная российская печать: благородные поручики голицины и корнеты оболенские против пьяных садистов-комисаров. В одном случае в облике ангелов незаслуженно оказались белые, в другом, столько же незаслуженно, красные, однако в обоих случаях идеализируется именно проигравшая сторона. Похоже, что лучший способ спасти свою историческую репутацию на гражданской войне – это проиграть. В действительности, конечно, к террору прибегали и те, и другие: иначе на гражданской войне в принципе не бывает.
Восстание на острове Чечжудо было частью масштабной кампании, направленной на срыв парламентских выборов 1948 г. Организаторы кампании – пхеньянские руководители и их московские советники – рассчитывали на то, что им удастся сорвать выборы на значительной части территории страны и таким образом поставить под сомнение законность будущего южнокорейского правительства. Поскольку левые собирались провозглашать собственное правительство в Пхеньяне, такой поворот событий представлялся им очень желательным. Однако весенняя кампания 1948 г. закончилась неудачей: парламентские выборы удалось сорвать только на острове Чечжудо.
К началу Корейской войны партизанское движение на Юге было почти подавлено: на всей территории Юга действовало около 450-500 партизан, главным образом сконцентрированных в горах Чирисан. Однако драматические события первых месяцев войны привели к резкой активизации партизанского движения. В ходе контрнаступления американских и южнокорейских войск осенью 1950 г. значительная часть северокорейской армии оказалась в окружении и перешла к партизанским действиям. В начале 1951 г., когда численность партизан достигла своего пика, в отрядах насчитывалось около 15 тысяч бойцов, в основном солдат-окруженцев. Главным партизанским районом оставались горы Чирисан, где существовала партизанская зона под командованием знаменитого Ли Хён-сана, ветераны корейского коммунистического движения, который был заброшен в этот район ещё задолго до войны.
Однако с весны 1951 г. численность партизан стала быстро сокращаться. Снабжать их по воздуху было невозможно в силу полного господства американской авиации в небе Кореи. После установления стабильных фронтов весной 1951 г. почти невозможным стало и снабжение отрядов по суше. Лишенные оружия, боеприпасов и медикаментов, отряды быстро таяли. Вдобавок, отношение местного населения к ним заметно изменилось в худшую сторону: после краткосрочной коммунистической оккупации многие жители Юга пришли к выводу, что лисынмановская власть, при всех своих недостатках, всё-таки лучше кимирсеновской.
В июле 1953 г. завершилась Корейская война. Однако партизанское движение продолжалось даже после формального прекращения боевых действий. Ли Хён-сан был убит в сентябре 1953 г., а отдельные операции в горах Чирисан продолжались до 1956 г. Последнее известное столкновение между правительственными войсками и партизанами произошло 13 июля 1956 г., и именно эту дату можно считать днём окончания гражданской войны в Южной Корее. Войны, которая продолжалась десять лет...